Шестьдесят первый.

«-Шесть-двадцать… Самое время» - взглянув на часы, подумал я, и встал на утреннюю молитву. Завершив намаз, я прилег минут на двадцать. По годами выработанной привычке, проснулся ближе к семи… 6:50 - надо вставать. 6:57 - встаю на счёт три! Раз - два — два с половиной... 8:20 — ЕЛКИПАЛКИ! Помню, суматошно одеваясь, уже в который раз, пообещал себе, что именно сегодня я позволю, нет, не позволю, я вынужу себя лечь спать, завершив все основные дела этого дня до вечерней молитвы. Ну, ладно, не до вечерней молитвы, но хотя бы в полночь, но лягу. Обязательно лягу. 
В общем, день начался как обычно.
Доехал до больницы, переоделся, и картинки дня стали меняться, как мозаика калейдоскопа: обход, назначения, перевязки, операции, консультации… Часто звонил телефон, отвлекая от запланированной работы:
-Ассаламу-алейкум!
-Ваалейкум салам!
-Знаю, что ты занят, потому сразу к делу: семидесятилетний дедушка неделю назад выписан из отделения кардиологии. Ему назначили принимать на дому таблетки понижающие давление, а оно, давление это, вместо того, чтобы понижаться, наоборот — повышается, и держится на цифрах стодевяносто-на-сто, что делать?
-Я по другой специальности, ты же знаешь, -отвечаю я, -если у меня болит сердце, будучи врачом, я иду к кардиологу.
-Знаю, что не по твоей части, но кроме меня помочь этому старику некому, ты же знаешь, что просто так я тебя беспокоить не буду. Он живет с такой же старой бабушкой, детей у них нет, присмотреть и помочь некому. Не за себя прошу, поможешь?
-Конечно, раз такое дело, помогу, чем смогу. Я сейчас же созвонюсь с лучшим, из знакомых мне специалистов, который сможет ему помочь. Сможет ли этот больной приехать на консультацию?
-Не знаю, может и сможет, только у него давление скачет сильно, -настроение звонящего меняется, слышатся нотки разочарования в его голосе, -они в Казахстане всю жизнь жили, не хотели умирать на чужбине, приехали вот домой, детей у них нет, позаботиться некому, может все-таки «энам» ему дать? –говорит мне человек, который абсолютно ничего не смыслит в медицине, - по одной таблетке?
-Не надо «энама». Слушай, если у него настолько тяжелое состояние, может будет лучше, не теряя времени, «скорую» ему вызвать?
-Нет, так-то он не такой уж и тяжелый, просто давление держится постоянно 190/100. Он пьет всякие таблетки понижающие давление, но оно так и держится на высоких цифрах. Может, я все-таки «энам» ему дам?
-Не давай никаких лекарств, если их не назначил врач. Я перезвоню тебе позже, сейчас слишком занят, если состояние ухудшится, вызови скорую и позвони мне, –только и нашел я что ответить, -у меня очень загруженный день.
Этот день был продолжением предыдущего, день, расписанный буквально по минутам, к тому же, с каждым новым поступлением, работы только прибавлялось. Весь тот день, я решая неотложные дела, держал в уме: этого старика с бабушкой, которым некому помочь. «Не дай Аллах чтобы с ним что-то случилось, пока я до него не доберусь» -думал я во время очередной перевязки. И вот, вечером, когда я уже было выходил из больницы, меня перехватили в коридоре. Нет не в коридоре, я до него не дошел, я столкнулся с коллегой в дверном проеме:
-«Как хорошо, что ты еще не ушел, мне очень нужна твоя помощь, вот-вот должны доставить тяжелого больного из Гудермеса, с острой кишечной непроходимостью, можешь задержаться?»
Что мне оставалось делать? Короче говоря, из операционной вышел в пятнадцать минут первого. Наутро следующего дня, одной из первых моих мыслей при пробуждении была: «Во что бы то ни стало, сегодня в первую очередь помоги тому старику, ему помочь некому». Приехал в больницу, провел обход, сделал назначения, и отложив все дела, решил приняться за то, что не успел закончить вчера: позвонил нужному мне специалисту, чтобы договориться о выезде на дом:
-Ассаламу алейкум!
-Ваалейкум салам.
-Коротко и по-существу: ты мне нужен, чтобы посмотреть моего родственника на дому, сможешь выкроить время?
-Смогу, но мне кое-какие дела надо в срочном порядке решить, после 16:00 устроит?
-Конечно устроит, баркалла! -а про себя думаю, у меня же у самого дел целый вагон, и вслед говорю, -если он транспортабельный, я его пораньше к тебе в больницу привезу.
-Я бы и сейчас с тобой поехал, но не могу все бросить, понимаешь?
-Я знаю, дружище, еще раз спасибо!
В общем, я решил не дожидаться вечера, и поехал к старым сиротам домой. Сел в машину в халате и колпаке, чтобы не тратить время на переодевание. План был такой: «Быстро заеду за дедом, привезу его в больницу, его проконсультируют, а потом отвезу обратно, всего-то на сорок минут делов!». По дороге набираю номер того, кто за них просил:
-Салам алейкум, вчера был очень занят, потому не смог перезвонить, сейчас я еду к тому дедушке домой, позвони ему, скажи что я буду через пятнадцать минут, пусть спустится и ждет у подъезда, а то у меня времени в обрез. Быстро покажу его кому надо, и привезу обратно.
-Ваалейкум салам, хорошо! Да продлит Всевышний года твоей жизни за это благое дело!
-Кстати, как его зовут?
-Paмзaн.
Подъехал я ко двору. Стою, жду. Смотрю, из подъезда выходит бабушка с кипой бумаг в руках:
-Добрый день, -обращаюсь к ней я, интуитивно понимая, что скорее всего она и есть супруга того бедолаги.
-Ты - Адам, врач который? –не отвечая на приветствие.
-Да, -говорю, -он самый.
-А почему такой молодой? –опускает руки с документами, -я думала постарше будет врач-то…
-Хм. Ну, какой есть, -говорю, и почему-то стыдно за эту бабушку, точнее за ее бестактность, стало не ей, а мне, я тут же попытался перевести неловкую паузу в шутку, --я же не возрастом своим людей лечу)) а где дедушка Paмзaн?
-Он дома. Он не сможет выйти. У него нога распухла, он не то, чтобы спуститься с пятого этажа, он по комнате ходить не может. Вот у меня его бумажка с назначениями есть. -показывает маленький клочок бумаги, -давай я вместо него поеду в больницу, и заодно свои бумаги, -показывает толстую стопку выписок и анализов, -и себя покажу тем врачам.
-Нет, -говорю, -бабуль. Заодно и вас посмотреть врачу проблем не составит, но дело не в этом: я, ведь, приехал не за бумагами, а за Paмзaном… Разве в бумагах дело? Прежде чем сделать назначения, больного нужно осмотреть лично. Зачем же я сюда приехал, если он спуститься не может? Неужели нельзя было заранее сказать? Я бы к вам с нужным врачом приехал! –я ловлю себя на мысли, что начинаю раздражаться…
-Ну, а что? Я хотела сама показаться, а с него, думала, и бумаг хватит… -и открывая дверь, садится в машину.
-Нет, -говорю, -уважаемая, не хватит! Короче говоря, все понятно, дальше говорить — только время тратить. Выходите из машины, раз такое дело, я приеду к вам на дом с врачом, -ответил я, и уехал.
По дороге позвонил терапевту, попросил перезвонить, как только он освободится. Он позвонил в половину пятого, бросив все свои дела, выяснив его адрес, поехал за ним. Встретились, едем, и по ходу я ему объясняю:
-Жаль, говорю, этих двух стариков, по-человечески жаль. Всю жизнь прожили в Казахстане, с тех пор как наш народ депортировали, так домой и не возвращались. Детей у них нет. Прожили на кошаре всю жизнь, продали все что было, и на старости лет решили приехать и умереть на Родине… Приехали. Тут что-то не сложилось у них, то ли деньги пропали, то ли еще что-то, факт что живет дедушка с бабушкой на птичьих правах в чьей-то квартире, одни-одинешеньки, доживая свою пенсию…
-Да уж, -отвечает коллега, -Не дай Аллах кому-либо так встречать закат своей жизни…
-К тому же теперь этот старичок ходить не может, хотел его к тебе привезти на осмотр, приехал за ним, но вышла бабушка и сказала что у него нога отекла, и он по комнате даже передвигаться не может, представляешь…
В общем, доехали. Бегом поднимаемся на пятый этаж.
-Представляешь как им тяжело, без лифта-то, -говорю я, и гоню от себя невесть откуда появившуюся мысль, о том что что-то случилось с дедушкой ночью.
Стучу в дверь, в ответ тишина. Легонько толкаю дверь, она открывается. Мы заходим. Нас никто не встречает. –«Ну, все, -думаю, -опоздал ты, парень!»
-Есть кто дома?
-Есть, заходите, -слышу в ответ, мы проходим по коридору, заходим в зал, и тут я вижу, как с дивана, чтобы встретить нас, встает тот самый дедушка:
-Нет, нет! -бросаюсь я вперед, и подхватывая его за руку, усаживаю на диван, -Уважаемый, зачем встаете, вы же ходить не можете, у вас нога отекшая, вам такие нагрузки противопоказаны. Садитесь сейчас же!
Терапевт сел рядом с дедушкой на диван. Я же, чтобы им не мешать, сел на стул, в другом углу комнаты, и отказываясь от предлагаемого бабушкой чая, думал о своем больном, которого вчера оперировал до полуночи. Краем глаза я видел, как к ним подсела бабушка, и показывая терапевту свои бумаги, мешала ему смотреть деда:
-А еще вот здесь у меня болит, и давление, и сахарный диабет, и желчь воспаленная, и…
-Бабушка, как только я дедушку осмотрю, так сразу и вас выслушаю, -пытается вставить слово в ее монолог терапевт. На что бабуля парирует:
-Да он толком сам не знает, что у него болит, я за него на все ваши вопросы быстро отвечу, спрашивайте!
Терапевт, видимо, понял, что пока он не уделит внимания бабушке до старика его не допустят, и сдавшись, выслушав все ее жалобы, осмотрев ее, сделал назначения… После чего бабушка, сославшись на срочные дела, покинула квартиру. Наконец, очередь дошла до дедушки. Терапевт выслушал его жалобы, послушал сердце, посчитал пульс, замерил давление, и под конец, до того, как сделать необходимые назначения, собирая анамнез жизни, спросил:
-А что с ногой? Давно отекла? Снимите-ка носки, покажите…
И тут я обратил внимание на то, что никакой отечности ног нет.
…«Во дела», -подумал я, и не успев придумать вероятный ответ, тут же услышал:
-С какой еще ногой? А-а, с этой что ли? –хлопает себя по правому колену, - да, ерунда! -тут дед встает, и поражая нас, делает «па» лезгинки, -если бы, в целом, мой организм был такой же, как эта нога, то я бы сейчас же во второй раз женился)) –шутит он, и провожая нас в коридор, добавляет: -мне же уже седьмой десяток, так, изредка побаливает коленка, не без этого. Если бы вы о ноге не спросили, то я бы о ней и не вспомнил... С чего вы вообще о ней спросили-то? Это я по неосторожности о гусеницу трактора ударился. В шестьдесят первом году.
Терапевт деликатно промолчал. Я тоже.